Вот это похоже на черепаху, то на ежа, а вон та продолговатая штуковина ну один в один молодой Державин.

Лежал я, значит, смотрел, и так меня на солнышке разморило, что я уснул. До личных дел группы «Альта» так и не добрался, каюсь. Всё-таки бессонная ночь с ненасытной баронессой дала о себе знать; такие марафоны не проходят бесследно. Ну а проснулся я от того, что мне на рожу начал накрапывать дождь.

Облачный Державин уплыл в неизвестном направлении, а всё небо затянуло серым.

— Так, — я глянул на наручные часы и понял, что разморило меня аж на целый час.

Тогда я поднялся на локтях и осмотрел поле. Альтушек нигде не видать. Смекнув о том, что они уже, наверняка, нашли козла, вернулись, не заметили меня и ушли, я слез с сена и двинулся в сторону дома.

И каково же было моё удивление, когда девки не обнаружились ни на моём участке, ни на своём.

— Кузьмич!

— Да, Василий Иванович.

— Альтушки заходили?

— Нет, Василий Иванович!

— А ты чего делаешь? — тут я немножечко напрягся, потому как никогда не видел Кузьмича за физкультурой.

— Отжимаюсь, Василий Иванович!

— А… Ну… Молодец! — крикнул я. — Пупок не надорви с непривычки! — и рванул в сторону леса, к Лёхе.

С тревожностью, равно как и с выстраиванием логических цепочек у меня проблем не было, я первым же делом подумал, что девки просто заплутали в чаще, однако на мгновение мне всё равно стало не по себе.

Как минимум потому, что в отряде «альтушек» есть Стекловата, а она должна на раз-два читать любую местность.

Так что же случилось?

— Лёха!

Друид опять сидел на бревне возле входа в свою землянку. В ногах у него стояло лукошко, к которому выстроилась организованная очередь из белок, зайцев и прочих милых пушных зверьков. Зверьки подходили к лукошку, скидывали в него охапку лисичек и спешно улепётывали по своим делам.

Лёха меланхолично улыбался им и чуть ли не каждого трепал по мохнатой голове. Обычное для него явление. Чем ближе осень, тем глубже мой дружище погружается в подобное настроение. Следующая стадия — декламация стихов в красном шарфе.

Но это попозже, когда листва пожелтеет.

— Лёха!

— Чего?

— Привет, говорю!

— Здарова, — мановением руки Лёха разогнал всю эту лесную братию и встал с бревна. — Как дела?

— Так себе.

— Чего?

— Хреново, говорю! У меня девки в лесу пропали! Те самые, которых Величество прислал! Помоги найти!

— Так это можно, — пожал плечами друид и ушёл в землянку.

Вернулся он уже спустя несколько секунд. В руках у друида был початый флакон какой-то мутной жижи и две стопки.

— Это для ритуала, — пояснил Лёха.

— Алкоголь?

— Чего?

— Алкоголь, спрашиваю⁈

— Да ну какой же это алкоголь? — Лёха улыбнулся, озорно прихрюкнул и потряс бутылкой. — Это же волшебный эликсир. А алкоголь и его распитие мы осуждаем. Не так ли, Василий Иванович?

— Всенепременно осуждаем, Алексей Михалыч, — кивнул я и принял протянутую стопку.

Это у нас такая традиция завелась для своих ещё со времён войны.

Короче…

Не знаю, что за бурду налил мне Лёха, но хуже мне от неё точно не станет. Всё-таки Чего лучший в Империи и знает, что делает. Да и доверяю я ему, как родному.

— Так, — друид снова присел на бревно.

Затем он огляделся вокруг и свистнул через два пальца. Где-то невдалеке дерево зашуршало кроной, и прямо на плечо Чего спикировала лупоглазая сова с белой моськой.

— Сипуха, — прокомментировал Лёха и почесал ей пальцем под крылом. — Какие-то живодёры её в Москву мимо нас везли. На Арбат, фотографироваться. Ну я и перехватил, — улыбнулся друид. — Теперь вот, ко мне прибилась. У-ти хорр-р-рошка моя.

— А живодёры где?

— Чего?

— Живодёры, говорю, где теперь⁈

— А, — Лёха махнул рукой, мол, неважно. — Давай начинать. Будем!

Мы с друидом чокнулись и опрокинули в себя эликсир. Я слегонца поморщился, а Лёха занюхал сипухой.

— Ну… Поехали…

С тем друид закрыл глаза и вошёл в транс. Почти сразу же я ощутил на себе сильнейшее магическое воздействие, и тут… тут было самое сложное. Сейчас мне нужно было расслабиться и разрешить наложить на себя чары, а не рефлекторно шлёпнуть чужую ауру по рукам.

У меня ведь противодействие всяким разным дебаффам до автоматизма доведено. А мы тут сейчас, получается, в поддавки играем.

— Всё, — сказал Лёха, резко открыв глаза и-и-и…

Вжух! — оба наших сознания юркнули в голову птицы. Лёха с его опытом подобных путешествий за руль, а я, получается, на пассажирское сиденье. Как зритель.

— У-ху! — прокричал Лёха, и мы полетели…

— Ёптвою мать! — первым делом заорал я, врезавшись обратно в своё тело.

— Да-а-а-а, — протянул Лёха и полез в карман за какой-то вкусняшкой для птицы. — Дело плохо.

— Конечно, блин, плохо!

— Ну извини, Иваныч, — сипуха схватила награду и улетела прочь. — Мой косяк, не доглядел. Я той частью леса не интересуюсь, скучная она.

— Да уже неважно чей косяк, — я вскочил на ноги. — Лёх! А где Мишаня⁈

— Чего?

— Миша где, глухая ты тетеря⁈

— Миша дома, — ответил друид и налил себе вторую стопку эликсира. — А тебе зачем?

— Одолжи, а⁈ Я на мотоцикле по чаще не поеду, а поспешить надо!

— Понял, — Лёха опрокинул второй стопарик и заорал: — МИ-И-ИИ-Ш!

Из землянки донеслось недовольное: «Уэ-э-э-э!» — и медведь высунул наружу помятую сонную морду.

— Мишаня, — скомандовал Чего. — Под седло.

— Уэ-э-э-э, — будто бы расстроился медведь, но всё равно вылез из землянки целиком и подставил мне спину…

Вот ведь жопа-то, а⁈

У альтушек просто талант находить приключения! И везение какое-то прямо катастрофическое! Это ж насколько должны были звёзды сойтись, чтобы всё так произошло⁈

Короче…

Объясняю:

Несколько лет тому назад неподалёку от Удалёнки действительно появилась трещина. Худшего места для прорыва иномирные твари даже придумать себе не могли, но не в этом суть… Мы с Лёхой тряхнули стариной — каждый своей — и пошли дубасить монстров до прибытия группы егерей с блокатором.

Своего-то у меня нет.

Я хоть и герой войны, а всё равно не положено. Всё-таки это артефакт стратегического значения, и разбрасываться такими штуками негоже. Вот я его и сдал сразу же после победы над Личем вместе с формой и корочками.

Так вот… В чём суть-то?

А суть в том, что прибывшие в тот день егеря рассыпались в лести и чуть ли в жопу нас не расцеловали. Спасибо, мол, большое, Василий Иванович. И вам спасибо, Алексей Михалыч, вы нас очень выручили, а теперь идите отдыхать, а дальше мы сами.

С усами, ядрёна мать.

Одна членистоногая хренатовина, выползшая из трещины, вместо драки решила свалить от греха подальше в лес. Свалила, выжила, подросла, а теперь вот ещё и плодиться начала.

Паучиха.

И не обычная, само собой, а гигантская, ядовитая и бронированная — это почти стандартное описание любой зверушки, которая испытала на себе влияние перехода.

Так вот.

Чего каким-то образом не засёк появление у себя в лесах монстра, наверное потому, что монстр вёл себя тихо и лёхобоязненно, ну а теперь уже было поздно. Сегодня кладка вылупилась, и голодные после рождения детишки направились на поиски еды.

Один из них и умыкнул у деда Макара козла. И ведь как знал, говно такое! Выбирал как будто бы! Не кого-нибудь утащил, а непременно его камерунского осеменителя.

И что же получается?

Получается, что альтушки прямо сейчас направлялись в логово монстров. А может быть, уже были там, ведь когда мы с Лёхой в образе сипухи выследили их, то до места им оставалась буквально пара шагов.

И пускай в способностях своих учениц я уверен, я как-то ни разу не уверен в способностях монстров. Мало ли, что за хтонь там уродилась⁈ Может, мне и самому против них попотеть придётся⁈

Зачищая Лёхин участок от сорняков, девки постоянно находились под моим присмотром, и потому я даже не переживал.