— Понятно. А у тебя есть доступ к базам минобороны?

И снова задумчиво:

— Прямого нет… Могу попробовать, но… быстро не получится.

Я уж было совсем расстроился, но тут Ирина вдруг закашлялась в трубку, — будто спросонья слюной подавилась, — а потом заорала:

— А хотя погоди-погоди! Слушай, Вась! Есть у меня один знакомый компутахторный гений! Хакер до мозга костей! Сейчас я его быстренько напрягу!

— А не спит твой хакер? — уточнил я. — Время-то позднее.

— Не-е-е-е, — протянула сестра. — Не спит. Сейчас всё сделаем, не переживай. Найдём тебе всех Оскаровичей в мире, дай только чуть времени!

— «Чуть» — это сколько?

— Не знаю, Вась. Как пойму, так сразу тебе отпишусь.

— Понял.

— Ну всё, давай, я побежала!

На том конце провода раздались длинные гудки. Я тяжко вздохнул и обвёл взглядом всех присутствующих.

— Ну чего вылупились? — спросил я у альтушек. — Идите отдыхать, пока есть такая возможность. Скоро будем ловить Оскаровича…

Глава 20

— Алексей Михайлович, — приветственно кивнул Кузьмич.

— Вильгельм Куртович, — кивнул Чего в ответ.

Мужчины обменялись рукопожатиями и встали у забора, провожая взглядом Василия Ивановича и гружёную элитной девчатиной барбухайку. Отряд «Альта» под предводительством своего бессменного командира уезжал в ночь.

— Давненько вы к нам не заходили.

— Дела, — вздохнул Лёха. — Осень ведь на носу.

— Прекрасно вас понимаю, Алексей Михайлович, — сказал Кузьмич. — Однако раз уж мне выпало счастье увидеться с вами, то я всё равно посмею просить вас об услуге.

Барбухайка пропала за поворотом, и теперь Лёха обернулся к своему собеседнику лицом.

— Для вас, Вильгельм Куртович, — сказал он на полном серьёзе. — Всё, что угодно.

— Прошу сущую малость, — чуть смутился Кузьмич. — Но она как раз по вашему профилю. Начну издалека. Видите ли, очень скоро начинается «Endloses Zucchinifest». Это такой большой праздник, который в Российской Империи, к моему глубокому сожалению, отмечается не так широко, как на моей прежней родине. Здесь он более известен, как «Кабачковый Спас».

— Прошу прощения, Вильгельм Куртович, — неподдельно удивился Лёха. — Но среди кого он известен?

— В основном среди таких же релокантов из Австрии, Венгрии и Пруссии, коим является ваш покорный слуга.

— Хм… Признаться, впервые слышу, — честно признался Чего. — Но продолжайте, Вильгельм Куртович, продолжайте. Мне очень интересно.

— Благодарю. Так вот. В первую субботу сентября каждый австрийский дом обязательно украшен кабачками. Люди наряжаются в праздничные костюмы, ходят в гости и рассказывают друг другу страшные истории…

— Так это же халовин, — нахмурился Лёха.

— Не совсем, — улыбнулся Кузьмич. — Заокеанский хэллоуин лишь бледная тень того торжества, о котором я веду речь. Просто чуть более… растиражированный в медиа.

— Уъуъуъу! — Лёха погрозил кулаком в неизвестном направлении. — Вот ведь сволочуги! Ничего своего нет, всё что плохо приколочено прут!

— Горячо поддерживаю ваше мнение, Алексей Михайлович.

— Так…

— Ну да, — Кузьмич вернулся к основной теме беседы. — Возможно ближе к старости я становлюсь слишком сентиментальным, но в этом году я хотел бы отпраздновать «Endloses Zucchinifest» как полагается. И возможно… как знать? Возможно даже привить это чудесное торжество жителям нашей родной Удалёнки.

— Та-а-ак, — протянул Лёха. — И что же вам требуется от меня, Вильгельм Куртович?

— Кабачки, — ответил камердинер Скуфидонского. — Вы же знаете, как Василий Иванович относится к сельскохозяйственным культурам на своём участке, верно?

— Знаю-знаю, — подтвердил Чего, явно вспоминая какую-то неприятную историю.

— Ну так вот. От вас мне потребуются кабачки.

— Много?

— Очень много.

— Большие?

— Очень большие, Алексей Михайлович.

— Хм-м-м.

Лёха задумался, а затем ещё раз протянул руку для рукопожатия.

— Никаких проблем! Уж с чем, а с этим я могу вам помочь, Вильгельм Куртович, — сказал он и закрепил мысль вслух: — Много больших кабачков…

Не знаю, что там у Иры за личный хакер такой, но справился он и впрямь быстро. Не успели альтушки толком успеть задремать, как список всех Константинов Оскаровичей был у меня на руках.

Трое их таких в Империи.

Все трое, видимо, чтобы соответствовать отчеству, аристократы.

И каждый подходил под дополнительные критерии, а, следовательно, давал отдельный повод для подозрений.

Первый Костя Оскарович выслужил себе личное дворянство за что-то там перед чего-то там народной самодеятельности в городе Перми… музыкант, если говорить проще. И вот вам, пожалуйста, звоночек. Пускай и по касательной прошло, но искомый нами Иван, если верить девкам, тоже музыкант.

Совпадение?

Возможно и нет. Может, они с нашим «сантехником» в одном оркестре по струнам бренчали. Ездят себе с гастролями и девок воруют.

Другое дело, что согласно данным, он уже второй месяц как на гастролях в стране Восходящего Солнца и цветущей сакуры. Благодаря чему, соучаствовать в покушении юной девицы ему затруднительно.

Так что этот вариант сбрасывать со счетов не стоит, но и на самый очевидный он не тянет.

Отложим Костю-музыканта и поглядим на остальных.

Второй Оскарович уже баронского рода. Московского. И вот ведь какая штука — род его сантехникой занимается уже в котором поколении. Что-то здесь производит, а что-то закупает из-за бугра, но так или иначе свою долю рынка оттяпал.

А наш злостный похититель, насколько мы помним, сказался сантехником.

Сантехник и сантехника.

Сантехника и сантехник.

Созвучно и близко по смыслу, не так ли?

Казалось бы, связь очевидна, и можно было бы тряхнуть этого Константина Оскаровича. Проверить, а в случае чего быстренько притянуть к ответу. Вот только одна беда — ему три года. И думается мне, что пацан ещё не успел так оскотиниться, чтобы чужими руками девок воровать.

Ну и третий, последний Константин Оскарович.

И вот это уже о-хо-хо. И о-хо-хо, и пу-пу-пу, и всё такое прочее.

Подозреваемый номер три был из рода Ивановых-Нобелей. Двоюродный брат патриарха, между прочим. И оставить бы это говно в покое, пока оно не завоняло, но Константин Оскарович Иванов-Нобель патронировал детский дом в области. А наш похититель, как подметила кадет Шестакова, как раз-таки детдомовский.

И конкретно вот в эту деталь я охотно верю, потому как она была брошена случайно.

Что ж…

И тут мы подбираемся к главной проблеме.

Ивановы-Нобели — род серьёзный. У них и со шведскими Нобелями связи, — а оно и понятно, — и с Большой Фармой, и мало ли с кем ещё. Это уже не Кочетков, к которому можно заявиться с ноги, положить охрану мордой в пол, и только потом начать разбираться. Хотя… технически, конечно, можно.

Но какие у меня к ним претензии? Паучки нашептали? Имя им послышалось? Доказательств-то нет, ни одного. Наплевать, что для суда, для меня самого.

А ну, как это всё совпадение скверное? Выверну я этих Нобелей наизнанку, а Ромашку не найду.

И что же получается? Получается, что Столп Империи слетел с катушек и устроил самосуд в центре Москвы.

Так что нет. Так нельзя. Тут даже личное покровительство Императора не поможет, скорее подставлю я его по полной программе. Потому как беспредел.

А беспредел есть отсутствие контроля и упорядоченности, — уж мне ли об этом не знать, у меня вон альтушки как раз беспредельщицы.

Итак…

Силовыми методами добывать информацию нельзя.

Зато всеми другими можно и нужно.

Быстро, оперативно, нагло.

И чтобы не терять времени, я решил зайти сразу с нескольких направлений.

Группе «Альта» выдал агентурное задание: под видом работников проникнуть в головное офисное здание Ивановых-Нобелей и добраться до рабочих компьютеров.

Как показывает ситуация, на подобные каверзы мозги у них отлично заточены. Вот пускай и проявляют творческую инициативу.