Да и его работодатель, серьёзный фармацевтический клан Иванов-Нобель, не погладил бы своего охотника по головке за ненужные жертвы.

«Что за беспринципная тварь — оборотень! — со злостью подумал Иван. — Самое худшее из возможных зол! Скрывается под видом обычного человека, маскируется, водит за нос… и всё для чего? Для того, чтобы в подходящий момент показать своё истинное лицо и убить их всех».

— Бедные девочки, — еле слышно прошептал Ваня. — Но ничего, мои хорошие. Не бойтесь. Я вас спасу…

Глава 10

Граф Антон Борисович Кочетков был очень неоднозначной личностью. Кто-то скажет «эксцентричный», а другой поспорит и, скорей, назовёт его «мерзким ублюдком».

Дуальность как она есть. Никаких полутонов, ничего «средненького».

А дело тут в том, что граф завсегда делил людей на два типа: просителей и тех, у кого просит он сам. И никогда не забывал, с кем имеет дело в данный момент. Так что на встрече с нужными людьми Кочетков был само обаяние, остроумие и этикет; являлся вовремя и был опрятен. Гладковыбритый, пахучий, так ещё и с бутоньеркой полевых цветов.

А вот с просителями…

Утрировано, конечно, но просителя граф мог принять, сидя на унитазе, и не увидел бы в этом ничего зазорного. «Кому действительно надо, тот и не такое стерпит», — считал он.

Так что Малёваному и Бубнову ещё повезло. На встрече с ними граф просто ел. Ел и подчёркнуто не делился.

Дело было в рабочем кабинете Кочеткова: тёмные обои с вензелями, свежий деревянный паркет, книги в богатых кожаных переплётах на стеллажах и, конечно же, портрет Императора. Всё же Антон был не только граф, но и чиновник, а чиновнику положено.

Перед Кочетковым стояла здоровенная тарелища со свиными рёбрышками. Руки графа были уделаны в соусе, а губы блестели от жира. Плюс к этому он периодически жестикулировал обглоданными костями.

— А мне-то? — вот и сейчас он указал косточкой на себя. — Мне-то какая выгода в том, чтобы вам помогать?

Ах, да! Ещё немного описательства. Даром что маг, выглядел граф Кочетков не очень. Различить его и ожиревшего шимпанзе можно было лишь экспериментальным путём, и то не всегда.

— Я думаю, такой человек, как вы, Антон Борисович, свою выгоду найдёт везде…

Малёваный о замашках своего покровителя знал очень хорошо и потому пресмыкался изо всех сил. А вот Бубнову всё это было в новинку. Так что Толя Берсерк сейчас просто молчал, слушал и переводил взгляд с барона на графа, с графа на барона и обратно. Смотрел при этом, как выдра, которая в один прекрасный день пришла на родное озеро и обнаружила, что оно пересохло.

— … и ещё я думаю, — продолжил Малёваный, — что мы, несмотря ни на что, сможем что-нибудь придумать.

— Придумываю тут я, — граф кинул кость в тарелку и взялся за новое ребро.

Укусил.

Пожевал.

Подумал.

— Короче, — сказал он. — Мои люди уже чуть покопали в вашем направлении. И уже кое-что выяснили.

— Правда?

— Правда, — кивнул Кочетков. — С сестрой его вы знатно облажались, но теперь хотя бы понятно почему. Её женишок работает на министерство обороны. Фрилансер, конечно, но всё равно на хорошем счету. Вот он-то её по всей видимости и прикрыл.

— Минобороны, — с сожалением повторил барон Малёваный. — Значит, ничего не получится?

— Ну ты не спеши расстраиваться, Сергей Виктрыч, — граф снова вгрызся в ребро и продолжил с набитым ртом. — Министерство, оно ведь за своих только впрягается, верно? На посторонних ему плевать, а Скуфидонский для министерства как раз-таки посторонний и есть. Какое-то время послужил непонятно где и непонятно кем, а сейчас уволен в запас. Обычный пенсионер, хоть и зажиточный…

Информация, которую накопали шпионы графа, была, мягко говоря, не точной, а если не скрываться за канцелярщиной, полным фуфлом. Но дело было не в их профессиональных способностях, тут-то всё в порядке.

Ничего иного они и не смогли бы найти, потому как личность Василия Ивановича Скуфидонского была засекречена по самое не балуй.

Точнее, даже не так… часть сведений о человеке с позывным «Скуф» была засекречена, а часть просто не существовала. Передавалась она из уст в уста, как частушка, и только среди тех, кому это было действительно надо.

Так что для тех, кто не в теме, Василий Иванович числился самым обыкновенным отставным военным. Бывший егерь, бывший военный, ветеран боевых действий, а ныне просто пенсионер. Ничего интересного для вражеских спецслужб.

Да и потом…

После окончания войны у Его Величества со Скуфом случился разговор. Величество уточнил, хочет ли Василий Иванович во всеуслышанье провозгласить себя тем, кто в одиночку пробился в крепость Лича и в одиночку же помножил эту всемирную гадость на ноль. Василий Иванович решил, что не хочет.

Причина такого решения проста и понятна, как хлебушек. Скуф не хотел вокруг себя шумихи. Фанаты, журналисты, репортёры. А ещё только-только народившееся племя блогеров. «А сколько ты зарабатываешь? А тешишься ли ты рукой? А что скажешь Его Величеству, когда перед ним окажешься?»

«Да ну его в жопу», — решил Скуфидонский.

— Что такое «Столп Империи», мы, правда, так и не выяснили, — сказал Кочетков. — Но это, наверное, что-то шутейное. Знаешь ведь, как на западе во всяких уездных городишках в мэры котов избирают… ну вот и здесь что-то типа того же.

— А-а-а, — протянул Малёваный и толкнул локтем Бубнова. — Вот оно что.

— Да, — граф догрыз очередное ребро. — А ещё мои люди выяснили, что прямо сейчас у него в поместье живёт аж целых шесть молодых девок.

— Гарем, что ли⁈ — от зависти голос Малёваного дал петуха.

— Да кто его, извращенца, знает? — пожал плечами Кочетков. — Может, и гарем. Но как бы оно там ни было, при таких раскладах он вряд ли станет устраивать у себя дома боевые действия. Как пить дать попробует откупиться.

Барон Малёваный заметно повеселел. Кажется, дело шло к предложению.

— Значит так, — Кочетков наконец-то отодвинул от себя тарелку. — Мои условия такие. Семьдесят процентов имущества Скуфидонского мои, двадцать — ваши.

— А ещё десять?

— А ещё десять тоже мои, — нагло улыбнулся граф.

Казалось бы, грабёж…

Но!

От таких вестей даже Бубнов воспрянул духом. До этого самого момента он был свято уверен в том, что ему вот-вот придётся выложить все свои последние сбережения, но предложение графа явно подразумевало постоплату. Хотя… даже не постоплату. Долю. Пускай и бОльшую, но всё же.

— Вы двое предъявляете Скуфидонскому официальную претензию за свою поруганную дворянскую честь и требуете сатисфакции, мой род берёт на себя роль протектора. И как только с бумагами улажено, я сразу же посылаю своих боевиков. Схема не нова и обкатана. Итак, — Кочетков вытер руки о салфетку. — Вы согласны?

Не устаю дивиться силе Рубля Животворящего.

Душевую кабину доставили сегодня. Спустя пару часов после заказа и чуть ли не на ночь глядя, но всё же доставили. А всего-то надо было выбрать изделие из линейки люксовых и подписать в комментариях, что доплатишь за срочность.

— Чудеса, — сказал я, наблюдая за выгрузкой.

Да, понятное дело, что я был в состоянии самостоятельно затащить кабину в дом. Это было бы и легче, и быстрее, однако таким образом я несправедливо отнял бы работу у простых грузчиков, которые таким образом зарабатывают деньги. Да и потом… не барское это дело — сантехнику таскать.

А потому я ещё немножечко постоял на участке Лёхи и двинулся до дома. Чтобы и у грузчиков над душой не стоять, и девок не смущать. Да и вообще… Подумать надо одну думу.

А девки тем временем уже вовсю обсуждали новинку.

Дольче забила написанное на коробке название в поисковик и уже выяснила все характеристики:

— Короче, девки, это не душевая кабина, а душевой бокс, — сказала она. — Первый раз о таком слышу.

— А в чём разница?