— … гасите их', — вслух прочитала Шама. — «Иду к вам через центральный вход». Ну что, Ритуль⁈ Вот и повод устроить кипиш!

— Погоди! — крикнула Смертина, но её подруга уже стукнула кулаком по кнопке, и в тот же момент во всём здании начался дождь. Сработала система экстренного пожаротушения.

— Ах-ха-ха-ха!

Как это и положено в соответствии с менталитетом русского народа, многое в подсобных помещениях держалось на соплях. Вот и дверца металлического шкафчика, который стоял впритык к панели управления, от удара Шестаковой по кнопке взяла, да и отворилась.

— О! — вскрикнула возбуждённая шаманка. — Бумбокс! Откуда тут такой раритет⁈ С собой возьмём! Погнали, Ритуль! Поднимай крыс!

— Код красный! — прохрипела рация. — Повторяю, код красный!

А это значит, что дело плохо.

Ни жёлтый, ни оранжевый, ни киноварь, ни даже фуксия не могли бы поднять с места специальный отряд быстрого реагирования Ивановых-Нобелей, которые ждали своего часа на первом этаже здания.

А вот красный мог.

Даже несмотря на то, что штатная охрана стекляшки состояла из умелых магов, это были совсем другие ребята. Чалиться за стойкой ресепшн и ходить по этажам с фонариками для них было, мягко говоря, не по масти.

ЧОП и ЧВК — такая вот примерно разница.

Специально для отряда в здании было оборудовано специальное помещение со спортзалом, арсеналом, спальней и зоной отдыха. Так что почти всё своё время эти ребята занимались тем, что усердно тренировались, смотрели фильмы в полном обвесе и листали сайты с проститутками, выбирая себе досуг. Благо, что на представительских расходах компания никогда не экономила.

Так проходили дни, и недели, и месяцы. Потому что со всеми текущими проблемами справлялись парни пожиже.

Однако сейчас в силу вступил код красный, и всю эту беззаботную жизнь нужно было отрабатывать.

Зажужжали силовые щиты, защёлкали затворы, загудели напитанные по самую маковку энергией магические патроны, и отряд вышел на защиту здания…

Не знаю, с какого такого хера включился автополив… или как он там называется? Не суть! Суть в том, что я вроде бы ничего не поджигал и дыма не было, но водища брызнула везде и повсеместно.

Дольче там, что ли, балуется?

Но как бы там ни было, мне понравилось. И без того дезориентированный противник дезориентировался окончательно. Паника, неразбериха и дизмораль — всё, как мы любим. И потому-то, наверное, к моей превеликой радости, часть охранников вняла моим предупреждениям и рванула бежать, как только я разделался с первыми двумя.

Одного просто швырнул о стену, бедолага приложился головой и принудительно уснул.

Ну а второй прямо сейчас сидел в углу и визжал, как резаный. Этот хрен на свою голову наставил на меня пистолет, ну а я взял, да и влил в него энергии. Хотел, чтобы ствол раскалился и обжёг руку, но чуточку переборщил.

Так что пистолет оплавился вокруг руки охранника, и будет у него теперь железная перчатка.

— Код красный! — визжал в рацию один из убегающих. — Код красный!

Запустил ему вдогонку стойкой ресепшн. Увернулся, гад такой! Ну да ладно, ничего… я здесь всё-таки не затем, чтобы народ крошить направо-налево. Я здесь своего бойца спасаю.

— Ну-с, — сказал я вслух. — Продолжим, — и зашагал к лифту.

И тут моему взору открылась очень атмосферная картина:

Из просторного холла я подходил к широкому такому дверному проёму. Коридор направо, коридор налево, и створки лифта прямо передо мной.

Так вот…

Сперва я услышал музыку, которая доносилась справа. Затем слева раздалась автоматная очередь, и слева же на полусогнутых вышел бронированный космонавт.

Сразу видно — человек серьёзный.

По чёрному шлему с пластиковым забралом барабанят капли воды, в руках бандура какого-то слонобойного калибра, так ещё и магический щит перед собой выставил.

Не обращая на меня ровно никакого внимания — не заметил, должно быть, слишком уж увлёкся — и продолжая стрельбу, космонавт прошёл слева направо. Глядя на эти перемещения, я прям сразу же вспомнил любительскую постановку в Иркиной школе. Не помню, что именно они ставили, но помню цыган, которые в определённый момент и по команде проходили через всю сцену, выкрикивая что-то типа: «Эй, ромалы!» и «Ай-нанэ-нанэ!».

Ну так вот.

Прошло несколько секунд после того, как космонавт скрылся в правом коридоре, и стрельба вдруг прекратилась. А музыка, наоборот, стала громче. Вроде бы знакомая какая-то зарубежная попсятина, но так вот сразу и не вспомню.

И тут космонавт появился вновь.

Бросив свою пушку где-то там, он пятился назад и хаотично махал руками, а по его броне ползали очень странные крысы. Реально странные. С одной стороны, они были явно не первой свежести — у одной вон, всё мясо с хвоста слезло — а с другой стороны, на шкуре у крысюков светились разноцветные руны.

— А-а-а-а! — завизжал космонавт в тот момент, когда одна из крыс прошмыгнула под забрало и взгрызлась ему в глотку, а затем заковырялся в ногах и начал заваливаться назад. Как он упал, я не увидел, потому как товарищ «исчез за кулисами».

И одновременно с этим справа вышла Шестакова.

Весёлая такая, мокрая, в танце и со здоровенным магнитофоном на плече.

— Это мужицкий дождь! — пропела она во всю глотку. — Халилуя! Дождь из мужиков! Хэй! Хэй! О! — тут альтушка заприметила меня. — Здравствуйте, Василий Иванович!

И тут же из-за угла высунулась мокрая Смерть. Бедняга зачем-то подхватила пулемёт космонавта и выглядела, как муравьишка, который прёт соломинку тяжелее себя самого.

— Где Дольче⁈ — крикнул я и подошёл к девкам.

— Не знаем! — ответила Шама и убавила громкость. — Где-то наверху. Мы только что из подвала вышли. Сейчас напишу ей, — Шестакова поставила мафон на пол, достала из кармана телефон и начала что-то набирать, прикрыв экран ладошкой.

И тут снова:

— Тах-тах-тах-тах-тах! — прозвучала ещё одна очередь.

Мы с девками обернулись и увидели, как ещё один космонавт, открыв спиной двойные двери, пятился в коридор. Судя по надписи над дверями, появился он из столовой. И что-то ему в этой столовой так сильно не понравилось, что он буквально поливал её свинцом.

Однако и ему в ответ летело.

— Вз-з-з! — вспыхнул синими искрами магический барьер, когда в него врезалась увесистая луковица порея. — Вз-з-з! — и ещё раз. — Вз-з-з! — и ещё. И тут бедняга просел по мане…

— А-а-а-ай-ыыы-й! — взревел он, когда очередной порей зелёной частью вонзился ему в плечо и буквально пришпилил к стене. — Не-е-е-ет! — и следом же прилетели ещё два. Один промазал и просто вошёл в стену, а вот второй торчал теперь в пробитой каске.

Не успел бедолага додёргаться в конвульсиях, как из столовой вышла Фонвизина и плюнула ему в забрало.

— С-с-с-сука, — прошипела мокрая рыжая аристократка.

Следом появилась Стеклова с целой охапкой метательных пореев. Что ж… общение с Лёхой явно пошло ей на пользу.

— Ответила! — крикнула Шама у меня за спиной. — Она на двенадцатом этаже.

— Отлично, — сказал я, — двинули.

Кадет Дольче держала оборону, как могла.

А могла она плохо.

Да, как и каждому магу вне зависимости от уровня и классификации, ей были доступны силовые барьеры. Однако они были столь слабенькими, и владела ими Дольче столь плохонько, что они вряд ли смогли бы остановить пулемётную очередь из артефактных и до кучи усиленных пуль.

Ну а потому ей не осталось ничего иного, кроме как взять Иннокентия Петровича в заложники.

Спрятавшись за спиной обездвиженного завхоза, Дольче держала на вытянутой руке горящий шарик файербола. На её счастье, то ли пожарная система заглючила, то ли в кабинеты больших начальников её и вовсе не проводили. Ну… чтобы в случае чего не испортить ценные документы, оборудование или ценную репродукцию «Банки Тушнины».